В мире так много смерти и ужаса, что мое постоянное утешение — срывать цветы, растущие в аду.
Герман Гессе
Время человека обнажает, как дерево,
оставляя душу бескровную между
призраками сада безликого серого,
сбросившего тлеющую одежду.
От Эдема не сохранилось и листика,
яблока бочок закоптился, чёрный весь,
словно обгорелого пупса личико,
девочкой оставленного здесь.
Посреди пожарища — холодно, ветрено,
яблоневый ад — ветви напрочь голые,
мать глядит сквозь яблоки на земле, но всюду видит кукольные головы.
Обернётся — тьма обжилась в развалинах
(мрачных окон взгляд пустой всех других родней) —
и …